- По телевизору говорят, что жестокость это плохо... - Не жестокость, а жесть и кость. Потому что жесть ржавеет, а кость ломается...
Все по сусекам своим скребу, откопался старый фик-кроссовер. Ну, вдруг кого-нибудь заинтересует)) Действия происходят все же в рамках сериала "Тюдоры"
Название: Джокер в рукаве
Автор: Anasa (Комар Нервный Кокаинист)
Фандом: Побег/Тюдоры
Пейринг: Теодор Бэгвелл/Генрих VIII/Томас Кромвель
Саммари: простите меня за этот фик! Очень долго его писала, никак не видела Тэда в средневековье, но таки, всё равно смогла его туда запихонить)) Начала писать фик после просмотра одной из охерительных серий Тюдоров, почти всё как в фике, только вместо Тэда был другой актёр))
Предупреждение: слэш.
Я-клоун. Я-шут. Потеха колоде.
Двуличный подлец, изгой я в народе
Я бью даже козырь, король для меня
Никто, служу лишь шутя
Чтобы потом в игре на столе
Разбить его в прах и корону к земле
(Автор kai "Красный джокер")
читать дальше
***
Серый дождь громкой дробью барабанил по мелкой черепице небольшого домика, а заодно и по нервам, раздраженного бессонницей, Теодора Бэгвелла. Сквозь тонкие занавески было видно, как мигали, пронизывающие все небо, тонкие электрические нити. От не спадающей, даже ночью духоты Теодор совсем не спал, переворачивался с боку на бок. Как только он закрывал глаза, его посещали призраки из прошлого.
Настойчивый стук в дверь прервал его подобие сна.
С трудом встав с постели, он пошел открывать дверь. Плохое предчувствие терзало его, в висках нещадно застучало.
Голый Тэд, протирая глаза, дошел до вздрагивающей двери, по которой с другой стороны колотили две пары рук. Он отворил её, не спрашивая: «кто там?». Двое стражников короля стояли перед ним в дурацких шапках, мокрые страусинные перья свисали с них невообразимым образом. Они практически одновременно в ногу переступили порог, с их накидок ручьём бежала вода на пол Бэгвеловского дома. Тэд сдвинул брови и прищурил глаза, глядя на увеличивающиеся грязные лужи на паркете. Он понял, что эта парочка пришла за ним.
Без лишних слов он быстро оделся, затем его засунули в повозку и повезли... Он прекрасно знал, куда едет. От этого понимания белоснежная улыбка расползлась на его лице, горящие от предвкушения скорой встречи глаза освещались яркими вспышками молний, нагоняя жути и недоумения на тупо переглядывающихся стражников.
***
Огромные тяжелые двери захлопнулись за Теодором. Тёмные стены дворца приводили в ужас, свеча едва освещала метр впереди него. Живот свело…
Он оказался здесь впервые за очень большой промежуток времени и боялся, что уже потерял свой навык…общения с королём.
Теодор шёл не торопясь, вспоминая каждый памятный момент их встреч. Именно поэтому, ему не хотелось приближать неизбежность аудиенции с монархом, ведь всегда существует реальная угроза, однажды, после такой встречи отправится на эшафот и больше никогда не пройтись по этим безумно красивым коридорам, пышущим богатством, великолепием и шиком.
Сколько раз его выкидывали отсюда без оплаты за проделанную работу, без почтения и без права на возвращение…
Каждый драгоценный камень, каждый золотой узор, украшающий интерьер дворца, он знал, как свои пять пальцев. Когда-то, он, Ти-Бэг, был желанным гостем в покоях короля.
Как быстро летит время, уже восемь лет не было ни одной весточки от самого Генри, только сухие уличные вести, как сломанный телефон, доставляющие не всю и сильно искаженную информацию:
«Король женился… Король развёлся… Король женился вновь….»
Но преданный своему владыке Тэд, проведший столько лет в изгнании, всё так же чувствовал всем сердцем, что творилось на душе у Генриха Тюдора. Возможно, именно поэтому король, в самый тяжелый период своей жизни обращается за правдивым советом к нему, к своему придворному шуту...
Не выспавшегося Теодора мучила всепоглощающая мигрень, от которой двоилось в глазах. Тэд ускорил шаг, от чего полы его длинной чёрной накидки с капюшоном плавно развивались волнообразными движениями по воздуху, как крылья большой летучей мыши. Он лихорадочно дышал, всё его тело трепетало, но про себя думал:
«Это лучше, чем годы ожидания приглашения, годы мучительного томления и неведения, как в тюрьме, годы без любимого короля».
Мелкая прохладная дрожь прошлась у него под хлопковой рубашкой.
«Раз за мной посылают, значит, я нужен королю, значит, он опять будет у меня в руках… Как мне нравится ощущать свою власть над всей трясущейся королевской ратью, над проклятым трясущимся Кромвелем, да и над самим королём! Да что над ним? Над всей Англией», - дикий смех потревожил спящие стены.
Теодор расправил руки и ещё больше ускорил шаг. Накидка стала гордо развиваться, казалось, что он сейчас взлетит, огонь от свечи в его руках принял горизонтальное положение.
Гогочущее эхо дошло в комнату короля раньше самого шута.
***
С утра гудел весь королевский двор:
- Король уже неделю в печали, он никак не может прийти в себя после смерти жены…
Побледневший за неделю без сна Кромвель, задыхаясь в длинной тесной мантии, бежал до своего кабинета. Паркетная доска скрипела под его туфлями, толстая золотая цепь больно била по груди. Пулей он влетел в комнату. Ни с кем не здороваясь, сел за свой стол, заваленный кучей реформаторских бумажек, отвернувшись от всех, смотрел в окно. Мыслями он был не здесь. Ему показалось, что плиссированный воротник его задушит, он расстегнул трясущимися пальцами несколько пуговиц на рубашке. Секретарь несмело подошел к Томасу.
Да, наконец-то он дослужился до собственного секретаря, а ведь ещё не так давно он и сам…
- Как там король, милорд? – послышался гнусавый старческий голосок.
Кромвель посмотрел на помощника, как на лютого врага. Его фиолетово-синие глаза мерцали под густыми порхающими ресницами, придавая ему ещё более зловещий вид.
- Король никого не желает видеть, только одного единственного человека…- рявкнул, почерневший от кругов под глазами, уставший человек.
- Кого же, Ваша Светлость? – спросил седой секретарь, поджав руки, словно, исполняющая команду собачка.
Томас с ненавистью посмотрел исподлобья на уже успевшего надоесть помощника, развернулся к столу, оперся локтем в него. Ладонью закрыл лоб и не открывающиеся глаза. Громко выдохнул и нехотя произнес в стол:
- Теодора Бэгвелла!
- Королевского шута?..- подхватил неучтивый подчиненный.
Кромвель ничего не ответил, только брезгливо посмотрел на недоходчивого помощника. Тот уловил, что ему лучше вернуться к своим прямым обязанностям.
После того, как секретарь вышел, Томас безучастно посмотрел на стопку документов на столе. Подписал два приказа, три приговора, пять распоряжений, не вникая в их суть. Кромвелем овладела апатия, он встал и подошел к окну. На лазурно-голубом небе тяжелые грузные тучи уже начинали водить хоровод. Слегка стало моросить.
«Вечером, должно быть, будет ливень…Даже шут ближе к Нему, чем носитель печати…», - иронично усмехнулся Томас, зарыв свои печали в счетных книгах.
***
Теодор решительно открыл двери в комнату Его Королевского Величества. И ужаснулся увиденному: всё пространство комнаты было занавешено рисунками воздушных, невиданных доселе замков, дворцов и садов. Кругом валялись кусочки грифеля, угля. В воздухе чувствовался устойчивый запах недельного перегара, который резал привыкшие к такой вони глаза Теодора. Шурша и поднимая ногами в воздух лежащие повсюду изрисованные листочки, Тэд стал пробираться в глубь комнаты.
На полу, не там где ему подобает быть, лежал король в давно нестираной ночной сорочке и в парчовом халате, обшитым соболиным мехом. Он жадно что-то чертил, все пальцы его, украшенные золотыми перстнями, были чёрные.
Почувствовав приближение другого человека, он поднял голову. Теодора пронзил страшный взгляд красных воспаленных очей. Вероятно, король и сам забыл о том, что посылал за ним. Перламутрово-голубые глаза Генриха заиграли от света близко поднесенной свечи, пламя запрыгало в зрачках. Теодору даже показалось, что Генрих рад его видеть, но возможно это просто дьявольский огонь играл с его чувствами…
- Что это? – оглядывая целые залежи непонятных рисунков, грустно спросил Теодор, будто совсем не обрадовавшись этой внезапной прихоти короля - опять увидеть своего правдолюбивого шута.
- Это замок! Я построю самый красивый замок в мире, - чересчур весело произнёс монарх, снова взявшись за чернявые мелки, прикусив нижнюю губу, точно ребёнок. Тэд наклонил голову, силясь разобраться в очередной сумасшедшей задумке воодушевленного короля.
- А зачем он нужен? - не высказывая ни капли изумления и интереса, спросил Тэд. Сняв тёмный балахон, он положил его на единственный стоявший по близости стул.
- Чтобы радовать глаз людям, дурак! Чтобы люди говорили о нём ещё долго, и после моей смерти. Чтобы они говорили обо мне, о том, кто построил его, - мерцая своими дикими глазами, произнёс король, задорно улыбаясь, вдохновленный своими, понятными только ему, идеями.
- Ничто не вечно! Замки не вечны. Все великие творения не вечны. Колосс Родосский, например, и Сады Семирамиды…Их уже нет. И замок твой тоже в один прекрасный момент сравняется с Землёй, - спокойно произнёс Тэд.
- Ну и пусть, - залепетал, как избалованный мальчишка, Генрих, - зато слава о нём будет жить вечно, и обо мне будут помнить люди, ведь я его построю.
Наивно и по-детски, хлопая длинными ресницами, Генрих приподнялся и опёрся на руки, пытаясь довести аргументы с уровня плинтуса хотя бы до уровня ниже пояса. Шут опустился на пол рядом с королём, пытаясь встряхнуть его и привести в чувства. Он решил разрушить иллюзии и мечты Генри.
- Нет! Так же, как сотрут с лица Земли замок и волшебный сад, также и забудут твоё имя. Ничто не вечно… - повторил Тэд, усмехнувшись, шутовской улыбкой, он продолжил, резать по живому, повышая тон, - А помнишь? Ты уже пытался создать что-то прекрасное в своей жизни, и ни один раз, что же это? Ах, да! Твой брак с прекрасной блондинкой, которую ты погубил, ради рождения наследника. Ты так хотел сына, что позволил своей любимой умереть… Ты даже не можешь смотреть на его светлые волосы, он напоминает тебе о ней… И поэтому ты отослал своего ребенка, отправил его на воспитание к Сеймуру. Ради чего? Чтобы его защитить, как ты говоришь… А брак с Кетрин? Она была настоящей любящей женой и верной католичкой. Чем она помешала тебе? Она просто хотела больше видеться с вашей дочерью Марией, которую ты признал бастардом. Кейт просто мешала тебе. Бедняжка. Она умерла, так и не выдав свою дочь замуж. Или помнишь ту страстную красавицу с большими ангельско-голубыми глазами, имя, которой вылетело у меня из головы? Не она ли с подачи палача упала с её томных бледных плеч?
Генри вскипел, глаза залились слезами, больше всего сейчас он не хотел слышать про Болейн.
- Не забывай, с кем ты говоришь, дурак! Твоя голова тоже не может вечно держаться на тонкой шее… - пепельно-затуманенные глаза короля страшно обдали холодом Тео. Он проглотил обжигающую изнутри обиду, кадык заходил ходуном. Улыбка сошла с его лица, но глаза улыбались, ведь он наперёд знал все угрозы и намёки короля, ничего другого, к сожалению, он от него не ждал.
Тэд поджал губы, лукаво уставившись на хозяина своей судьбы.
- На всё ваша воля, Ваше… - помедлив немного, добавил - Святейшество…
Генрих был вне себя от бешенства из-за безграничного нахальства придворного насмешника, но подняться на ноги и треснуть его по голове, он был не в состоянии.
Развернувшись спиной к королю, развязной приплясывающей походкой, Тэд побрёл куда-то в темноту комнаты.
***
- Это будет самый красивый сад, которого ещё не видел Свет, - на следующее утро продолжал свою песню немного протрезвевший Генрих.
Прижимая к себе веер из добротных карт, Тэд с тревогой оглядел обезумевшего короля. Лицо его всё обросло щетиной, волосы растрепались и свисали на виски прямыми тёмными прядями. Губы красные от выпитого вина набухли.
«И даже в таком состоянии-нестояния он божественно-прекрасен», - вздумалось Теодору, который не мог оторвать от Главы Англиканской Церкви свой бесстыжий взгляд черёмуховых глаз.
Воодушевленный скорбным молчанием шута, король решил продолжить свой бредовый рассказ, не выдержав, Теодор громко вздохнув, вымолвил, не поднимая глаз:
- Всё это не реально, её больше нет. Незачем устраивать представление. Она ничего этого уже не увидит…Ей уже ничего этого не надо.
Генри пронзительно посмотрел на печальное выражение лица невеселого шута и положил на стол козырного короля червей. Тэд, недолго думая, вытащил, не совсем из своего карточного веера, приплясывающего юношу в клоунском колпаке.
Король неодобрительно посмотрел на карточного Джокера и перевёл взгляд на реального.
- Не прикидывайся дураком, шут. Зачем ты подыгрываешь мне партию?
- Я лучше сейчас проиграю партию, зато завтра не лишусь своей буйной головы, - Тэд подмигнул, смеясь хрипловатым от частого курения голосом. Король тоже засмеялся, наконец-то, шут исполнил свою работу, из-за которой его вызывали.
Но вскоре, Генрих закрыл запястьем рот, сдерживая нахлынувший на него приступ тоски, он зарыдал, казалось, что его прозрачные глаза сейчас все выльются.
- Мне её так не хватает, Тэд, - задыхаясь, выдавил король, уткнувшись лбом в горячее плечо придворного насмешника. Он ни как не мог остановить нарастающий с каждой секундой порыв. Тэд всем сердцем хотел облегчить боль хозяина, хотя бы на столько, на сколько это было возможно.
Он взял тонкими пальцами его волевой, заросший подбородок и поднял его голову. С ресниц стекали соленые капли, Генрих не мог открыть глаза. Тогда Тэд нежно припал к его губам. В груди потеплело, живот снова свело.
Генри, действительно, это успокоило. И вскоре он жестко похлопал шута по плечу, отринув от него, попутно сдерживая Теодора, которому было очень трудно оторваться от его губ. Сильным жестом Генрих положил увесистую тяжелую руку на плечо шута, облокотился на него и встал. Подошел к ложе и грузно плюхнулся на него. Он утонул в бархатном одеяле и подушках цвета фуксии, с золотыми кисточками и бронзовой бахромой. Налил в медный кубок из глиняной бутылки терпкого кроваво-красного вина и отточенным до совершенства движением пальцев, позвал шута к себе. Тэд соскочил со стола, повинуясь жесту. Как всегда, развязно он поплелся к королевскому ложу. Стоит отметить, что из всех придворных мужчин, только преданного шута Генрих пускал в свою кровать.
Генри окунул указательный палец в вино, потом поднял его. Розовый сок стал стекать по нему. Он поднёс палец к губам Теодора, медленно провел по ним. Приторный вкус завязал на его губах, языком Тэд слизал буйство вкуса. И король жадно припал к багровым губам Теодора.
***
Двое мужчин лежали на том же, но уже изрядно помятом месте. Рубашки у обоих были расстегнуты, брюки тоже. На одном из пальцев Теодора уже красовался один из перстней Его Величества.
Напившись до беспамятства, Теодор сказал:
- А вообще, чтобы забыть о златовласой деве, просто женись ещё раз!
Пьяный смех короля сменился серьезными раздумьями. В пьяном угаре, ассоциации о свадьбе привели его к Томасу Кромвелю, который так отчаянно хотел его сосватать с Протестантской Лигой. Встав на ноги, мало-мальски приведя себя в порядок, он громко повелевал шуту:
- Пошли за Кромвелем, дурак.
Выйдя за дверь, Теодор подумал:
«Ну, уж нет! Я сам за ним схожу! Пусть знает, как шут может стать королю приближенней всех в королевстве».
***
Тихо, почти крадясь в темноте, он подошёл к холодной постели Томаса. На тумбочке возле кровати стоял портрет короля. Теодор знал, что жены у него не было, а взрослый сын уже давно женился и живет на окраине города.
Теодор долго стоял и смотрел на спящего «секретаря» (для Тедди Томас так и оставался секретарем). Когда-то, очень давно, они были близки. Оба из бедных семей, вместе росли, ходили в одну некатолическую школу…
Вдруг, воспоминания о прошлом разбудили в Теодоре старые чувства. Ему снова захотелось запустить руки в его черные кудряшки, захотелось прикоснуться ладонью к его, поднимающейся при каждом новом вздохе, груди. Он присел на кровать и стал легонько стягивать одеяло со спящего. На нем была одета атласная бледно-розовая пижама. Тэодор аккуратно расстегнул пуговицы на ней. Скользя пальцем в воздухе, он нежно провел по рельефному мужскому торсу. Сдвинув брови вместе, он вожделенно смочил языком пересохшие губы.
Абсолютно обнажив Томаса по пояс, Теодор стал рассматривать его почти не постаревшую фигуру, он был также хорош, как и прежде.
Том, тем временем, жутко замерз, поджав ноги, чуть не спихнул Бэгвелла с края кровати. Тэдди представилась возможность дотронуться до упругих ягодиц секретаря. Желание Тэда уже стало выпирать из штанов. Он лег на кровать, крепко прижавшись к Кромвелю, обняв его, он постарался вдохнуть, как можно больше его запаха. Зарылся носом в его кудряшки. И прошептал на ухо что-то очень грязное.
Кромвель проснулся от жуткого запаха перегара и чужих объятий.
Он уже очень давно не испытывал тепла другого человека…
Чуть не подавившись тяжелым ледяным воздухом, он обернулся. Другой мужчина, лежащий в кровати, сладко улыбался, и безумно сексуально поднимал лохматые брови, соблазняя поддаться садомскому греху.
- Тэд?.. что ты тут делаешь? – первое, что произнес Томас, хотя это было не первым, что пришло ему в голову.
- А ты как думаешь? Развлекаюсь, - с трудом разделяя слова, произнес он. Тэд потянулся руками к озябшему телу Лорда, покрывшемуся гусиными пупырышками. Его пальцы были очень цепкие, Томас не сразу смог выпутаться из них.
Прижимая Кромвеля к себе, Теодору удалось развернуть его спиной, он стал стягивать податливые предусмотрительно-расстегнутые брюки.
- Да, брось ты свои шуточки, паяц! – взмолился Томми. Но его пурпурно-васильковые глаза просили продолжения, удовлетворения.
Он так давно не ощущал тепло другого тела…
***
Том встал с постели, подошел к огромному зарешёченному окну. Полностью ногой Тэд подложил руку под голову и долго всматривался в непроглядную темень на чарующий сиреневый силуэт прекрасно сложенного Кромвеля, изредка освещаемого небесными разрядами. Он совсем вымотал Теодора, всё тело у него гудело, а особенно не прошедшая со вчерашнего дня голова. Да, эта ночь была для Тэдди очень плодотворной. Покачивая головой, он произнес:
- Дорогой Томас, на фоне этой одинокой луны, ты выглядишь совсем, как вампир.
А про себя подумал:
«…Как энергетический вампир»
Никто уже очень давно не называл Кромвеля просто Томасом…
- Так что решил король? – спросил Том, серьезно глядя на своего ночного гостя.
Том уселся на просторный подоконник, поджал ноги, обняв колени. Блеснув лунным светом в своих фиолетово-печальных глазах, отвернулся к окну, уставившись на мрачные каменистые стены Тауэра.
Его объяло щекочущее чувство - ему не миновать этих окропленных кровью осужденных и потом палачей стен. Звезда зажглась над зданием, холодок прошелся по телу Томаса от подушечек пальцев на руках, до подушечек пальцев на ногах.
Его мало волновал похотливый взгляд лежащего в нескольких метрах обнаженного мужчины, который миллиметр за миллиметром осматривал его нагое, полное сил тело. Каждую вьющуюся прядь на его голове, вереницу родинок, упавших на поверхность его кожи в хаотичном порядке.
Сейчас он думал только об одном - о Генрихе. Как бы он хотел, чтобы на месте Бэгвелла в кровати лежал Он…
Он представил себе эти сцены пламенной страсти. Как губы Генри, а именно так фамильярно, про себя, он звал короля, нарочно игнорируя последнюю букву величественного имени, касаются его тонкой чувствительной шеи, как его руки скользят по грубым мужским ногам вверх, доставляя максимум удовольствия, как он жадно впивается в его горячие губы…
***
Кромвель спал глубоким сном, изредка постанывая, Теодор, с изумлением наблюдая за его манипуляциями под одеялом, решил поскорее его разбудить, насмешка всё время не сходила с его лица. Томас проснулся от удара кулаком ему в плечо.
- Проснись и пой, милорд! – растягивая последнее слово так, что получилось «мой лорд», - За тобой прислал король, - сказал улыбающийся любовник из жестоко-сладострастного сна, еле сдерживаясь, чтобы не поцеловать эту милую испуганную мордашку хранителя печати.
Том очнулся, придя в себя и вдоволь проморгавшись, пелена сошла с его глаз и мыслей. Бодро встав, заулыбавшись во все тридцать два зуба, он, не обращая внимания на Тэда, полностью разделся и облачился в свои рабочие одежды, повесив орден на грудь, взяв планшет с чистыми бумагами и перо, поторопился выйти из своей спальни, чтобы записать все поручения короля. Но уже в дверях опомнился и произнес:
- Мистер Бэгвелл, король больше не нуждается в ваших услугах, вы можете идти. Охрана, сопроводите его на улицу… - приказал Лорд, хитро улыбаясь, от чего даже морщины у него на лбу расправились.
Стражники под обе руки схватили шута. Тэд заорал, что было мочи:
- Кромвель! Неееет! Ты поплатишься за это! Слышишь? Я ещё вернууусь! Кромвель!
Название: Джокер в рукаве
Автор: Anasa (Комар Нервный Кокаинист)
Фандом: Побег/Тюдоры
Пейринг: Теодор Бэгвелл/Генрих VIII/Томас Кромвель
Саммари: простите меня за этот фик! Очень долго его писала, никак не видела Тэда в средневековье, но таки, всё равно смогла его туда запихонить)) Начала писать фик после просмотра одной из охерительных серий Тюдоров, почти всё как в фике, только вместо Тэда был другой актёр))
Предупреждение: слэш.
Я-клоун. Я-шут. Потеха колоде.
Двуличный подлец, изгой я в народе
Я бью даже козырь, король для меня
Никто, служу лишь шутя
Чтобы потом в игре на столе
Разбить его в прах и корону к земле
(Автор kai "Красный джокер")
читать дальше
***
Серый дождь громкой дробью барабанил по мелкой черепице небольшого домика, а заодно и по нервам, раздраженного бессонницей, Теодора Бэгвелла. Сквозь тонкие занавески было видно, как мигали, пронизывающие все небо, тонкие электрические нити. От не спадающей, даже ночью духоты Теодор совсем не спал, переворачивался с боку на бок. Как только он закрывал глаза, его посещали призраки из прошлого.
Настойчивый стук в дверь прервал его подобие сна.
С трудом встав с постели, он пошел открывать дверь. Плохое предчувствие терзало его, в висках нещадно застучало.
Голый Тэд, протирая глаза, дошел до вздрагивающей двери, по которой с другой стороны колотили две пары рук. Он отворил её, не спрашивая: «кто там?». Двое стражников короля стояли перед ним в дурацких шапках, мокрые страусинные перья свисали с них невообразимым образом. Они практически одновременно в ногу переступили порог, с их накидок ручьём бежала вода на пол Бэгвеловского дома. Тэд сдвинул брови и прищурил глаза, глядя на увеличивающиеся грязные лужи на паркете. Он понял, что эта парочка пришла за ним.
Без лишних слов он быстро оделся, затем его засунули в повозку и повезли... Он прекрасно знал, куда едет. От этого понимания белоснежная улыбка расползлась на его лице, горящие от предвкушения скорой встречи глаза освещались яркими вспышками молний, нагоняя жути и недоумения на тупо переглядывающихся стражников.
***
Огромные тяжелые двери захлопнулись за Теодором. Тёмные стены дворца приводили в ужас, свеча едва освещала метр впереди него. Живот свело…
Он оказался здесь впервые за очень большой промежуток времени и боялся, что уже потерял свой навык…общения с королём.
Теодор шёл не торопясь, вспоминая каждый памятный момент их встреч. Именно поэтому, ему не хотелось приближать неизбежность аудиенции с монархом, ведь всегда существует реальная угроза, однажды, после такой встречи отправится на эшафот и больше никогда не пройтись по этим безумно красивым коридорам, пышущим богатством, великолепием и шиком.
Сколько раз его выкидывали отсюда без оплаты за проделанную работу, без почтения и без права на возвращение…
Каждый драгоценный камень, каждый золотой узор, украшающий интерьер дворца, он знал, как свои пять пальцев. Когда-то, он, Ти-Бэг, был желанным гостем в покоях короля.
Как быстро летит время, уже восемь лет не было ни одной весточки от самого Генри, только сухие уличные вести, как сломанный телефон, доставляющие не всю и сильно искаженную информацию:
«Король женился… Король развёлся… Король женился вновь….»
Но преданный своему владыке Тэд, проведший столько лет в изгнании, всё так же чувствовал всем сердцем, что творилось на душе у Генриха Тюдора. Возможно, именно поэтому король, в самый тяжелый период своей жизни обращается за правдивым советом к нему, к своему придворному шуту...
Не выспавшегося Теодора мучила всепоглощающая мигрень, от которой двоилось в глазах. Тэд ускорил шаг, от чего полы его длинной чёрной накидки с капюшоном плавно развивались волнообразными движениями по воздуху, как крылья большой летучей мыши. Он лихорадочно дышал, всё его тело трепетало, но про себя думал:
«Это лучше, чем годы ожидания приглашения, годы мучительного томления и неведения, как в тюрьме, годы без любимого короля».
Мелкая прохладная дрожь прошлась у него под хлопковой рубашкой.
«Раз за мной посылают, значит, я нужен королю, значит, он опять будет у меня в руках… Как мне нравится ощущать свою власть над всей трясущейся королевской ратью, над проклятым трясущимся Кромвелем, да и над самим королём! Да что над ним? Над всей Англией», - дикий смех потревожил спящие стены.
Теодор расправил руки и ещё больше ускорил шаг. Накидка стала гордо развиваться, казалось, что он сейчас взлетит, огонь от свечи в его руках принял горизонтальное положение.
Гогочущее эхо дошло в комнату короля раньше самого шута.
***
С утра гудел весь королевский двор:
- Король уже неделю в печали, он никак не может прийти в себя после смерти жены…
Побледневший за неделю без сна Кромвель, задыхаясь в длинной тесной мантии, бежал до своего кабинета. Паркетная доска скрипела под его туфлями, толстая золотая цепь больно била по груди. Пулей он влетел в комнату. Ни с кем не здороваясь, сел за свой стол, заваленный кучей реформаторских бумажек, отвернувшись от всех, смотрел в окно. Мыслями он был не здесь. Ему показалось, что плиссированный воротник его задушит, он расстегнул трясущимися пальцами несколько пуговиц на рубашке. Секретарь несмело подошел к Томасу.
Да, наконец-то он дослужился до собственного секретаря, а ведь ещё не так давно он и сам…
- Как там король, милорд? – послышался гнусавый старческий голосок.
Кромвель посмотрел на помощника, как на лютого врага. Его фиолетово-синие глаза мерцали под густыми порхающими ресницами, придавая ему ещё более зловещий вид.
- Король никого не желает видеть, только одного единственного человека…- рявкнул, почерневший от кругов под глазами, уставший человек.
- Кого же, Ваша Светлость? – спросил седой секретарь, поджав руки, словно, исполняющая команду собачка.
Томас с ненавистью посмотрел исподлобья на уже успевшего надоесть помощника, развернулся к столу, оперся локтем в него. Ладонью закрыл лоб и не открывающиеся глаза. Громко выдохнул и нехотя произнес в стол:
- Теодора Бэгвелла!
- Королевского шута?..- подхватил неучтивый подчиненный.
Кромвель ничего не ответил, только брезгливо посмотрел на недоходчивого помощника. Тот уловил, что ему лучше вернуться к своим прямым обязанностям.
После того, как секретарь вышел, Томас безучастно посмотрел на стопку документов на столе. Подписал два приказа, три приговора, пять распоряжений, не вникая в их суть. Кромвелем овладела апатия, он встал и подошел к окну. На лазурно-голубом небе тяжелые грузные тучи уже начинали водить хоровод. Слегка стало моросить.
«Вечером, должно быть, будет ливень…Даже шут ближе к Нему, чем носитель печати…», - иронично усмехнулся Томас, зарыв свои печали в счетных книгах.
***
Теодор решительно открыл двери в комнату Его Королевского Величества. И ужаснулся увиденному: всё пространство комнаты было занавешено рисунками воздушных, невиданных доселе замков, дворцов и садов. Кругом валялись кусочки грифеля, угля. В воздухе чувствовался устойчивый запах недельного перегара, который резал привыкшие к такой вони глаза Теодора. Шурша и поднимая ногами в воздух лежащие повсюду изрисованные листочки, Тэд стал пробираться в глубь комнаты.
На полу, не там где ему подобает быть, лежал король в давно нестираной ночной сорочке и в парчовом халате, обшитым соболиным мехом. Он жадно что-то чертил, все пальцы его, украшенные золотыми перстнями, были чёрные.
Почувствовав приближение другого человека, он поднял голову. Теодора пронзил страшный взгляд красных воспаленных очей. Вероятно, король и сам забыл о том, что посылал за ним. Перламутрово-голубые глаза Генриха заиграли от света близко поднесенной свечи, пламя запрыгало в зрачках. Теодору даже показалось, что Генрих рад его видеть, но возможно это просто дьявольский огонь играл с его чувствами…
- Что это? – оглядывая целые залежи непонятных рисунков, грустно спросил Теодор, будто совсем не обрадовавшись этой внезапной прихоти короля - опять увидеть своего правдолюбивого шута.
- Это замок! Я построю самый красивый замок в мире, - чересчур весело произнёс монарх, снова взявшись за чернявые мелки, прикусив нижнюю губу, точно ребёнок. Тэд наклонил голову, силясь разобраться в очередной сумасшедшей задумке воодушевленного короля.
- А зачем он нужен? - не высказывая ни капли изумления и интереса, спросил Тэд. Сняв тёмный балахон, он положил его на единственный стоявший по близости стул.
- Чтобы радовать глаз людям, дурак! Чтобы люди говорили о нём ещё долго, и после моей смерти. Чтобы они говорили обо мне, о том, кто построил его, - мерцая своими дикими глазами, произнёс король, задорно улыбаясь, вдохновленный своими, понятными только ему, идеями.
- Ничто не вечно! Замки не вечны. Все великие творения не вечны. Колосс Родосский, например, и Сады Семирамиды…Их уже нет. И замок твой тоже в один прекрасный момент сравняется с Землёй, - спокойно произнёс Тэд.
- Ну и пусть, - залепетал, как избалованный мальчишка, Генрих, - зато слава о нём будет жить вечно, и обо мне будут помнить люди, ведь я его построю.
Наивно и по-детски, хлопая длинными ресницами, Генрих приподнялся и опёрся на руки, пытаясь довести аргументы с уровня плинтуса хотя бы до уровня ниже пояса. Шут опустился на пол рядом с королём, пытаясь встряхнуть его и привести в чувства. Он решил разрушить иллюзии и мечты Генри.
- Нет! Так же, как сотрут с лица Земли замок и волшебный сад, также и забудут твоё имя. Ничто не вечно… - повторил Тэд, усмехнувшись, шутовской улыбкой, он продолжил, резать по живому, повышая тон, - А помнишь? Ты уже пытался создать что-то прекрасное в своей жизни, и ни один раз, что же это? Ах, да! Твой брак с прекрасной блондинкой, которую ты погубил, ради рождения наследника. Ты так хотел сына, что позволил своей любимой умереть… Ты даже не можешь смотреть на его светлые волосы, он напоминает тебе о ней… И поэтому ты отослал своего ребенка, отправил его на воспитание к Сеймуру. Ради чего? Чтобы его защитить, как ты говоришь… А брак с Кетрин? Она была настоящей любящей женой и верной католичкой. Чем она помешала тебе? Она просто хотела больше видеться с вашей дочерью Марией, которую ты признал бастардом. Кейт просто мешала тебе. Бедняжка. Она умерла, так и не выдав свою дочь замуж. Или помнишь ту страстную красавицу с большими ангельско-голубыми глазами, имя, которой вылетело у меня из головы? Не она ли с подачи палача упала с её томных бледных плеч?
Генри вскипел, глаза залились слезами, больше всего сейчас он не хотел слышать про Болейн.
- Не забывай, с кем ты говоришь, дурак! Твоя голова тоже не может вечно держаться на тонкой шее… - пепельно-затуманенные глаза короля страшно обдали холодом Тео. Он проглотил обжигающую изнутри обиду, кадык заходил ходуном. Улыбка сошла с его лица, но глаза улыбались, ведь он наперёд знал все угрозы и намёки короля, ничего другого, к сожалению, он от него не ждал.
Тэд поджал губы, лукаво уставившись на хозяина своей судьбы.
- На всё ваша воля, Ваше… - помедлив немного, добавил - Святейшество…
Генрих был вне себя от бешенства из-за безграничного нахальства придворного насмешника, но подняться на ноги и треснуть его по голове, он был не в состоянии.
Развернувшись спиной к королю, развязной приплясывающей походкой, Тэд побрёл куда-то в темноту комнаты.
***
- Это будет самый красивый сад, которого ещё не видел Свет, - на следующее утро продолжал свою песню немного протрезвевший Генрих.
Прижимая к себе веер из добротных карт, Тэд с тревогой оглядел обезумевшего короля. Лицо его всё обросло щетиной, волосы растрепались и свисали на виски прямыми тёмными прядями. Губы красные от выпитого вина набухли.
«И даже в таком состоянии-нестояния он божественно-прекрасен», - вздумалось Теодору, который не мог оторвать от Главы Англиканской Церкви свой бесстыжий взгляд черёмуховых глаз.
Воодушевленный скорбным молчанием шута, король решил продолжить свой бредовый рассказ, не выдержав, Теодор громко вздохнув, вымолвил, не поднимая глаз:
- Всё это не реально, её больше нет. Незачем устраивать представление. Она ничего этого уже не увидит…Ей уже ничего этого не надо.
Генри пронзительно посмотрел на печальное выражение лица невеселого шута и положил на стол козырного короля червей. Тэд, недолго думая, вытащил, не совсем из своего карточного веера, приплясывающего юношу в клоунском колпаке.
Король неодобрительно посмотрел на карточного Джокера и перевёл взгляд на реального.
- Не прикидывайся дураком, шут. Зачем ты подыгрываешь мне партию?
- Я лучше сейчас проиграю партию, зато завтра не лишусь своей буйной головы, - Тэд подмигнул, смеясь хрипловатым от частого курения голосом. Король тоже засмеялся, наконец-то, шут исполнил свою работу, из-за которой его вызывали.
Но вскоре, Генрих закрыл запястьем рот, сдерживая нахлынувший на него приступ тоски, он зарыдал, казалось, что его прозрачные глаза сейчас все выльются.
- Мне её так не хватает, Тэд, - задыхаясь, выдавил король, уткнувшись лбом в горячее плечо придворного насмешника. Он ни как не мог остановить нарастающий с каждой секундой порыв. Тэд всем сердцем хотел облегчить боль хозяина, хотя бы на столько, на сколько это было возможно.
Он взял тонкими пальцами его волевой, заросший подбородок и поднял его голову. С ресниц стекали соленые капли, Генрих не мог открыть глаза. Тогда Тэд нежно припал к его губам. В груди потеплело, живот снова свело.
Генри, действительно, это успокоило. И вскоре он жестко похлопал шута по плечу, отринув от него, попутно сдерживая Теодора, которому было очень трудно оторваться от его губ. Сильным жестом Генрих положил увесистую тяжелую руку на плечо шута, облокотился на него и встал. Подошел к ложе и грузно плюхнулся на него. Он утонул в бархатном одеяле и подушках цвета фуксии, с золотыми кисточками и бронзовой бахромой. Налил в медный кубок из глиняной бутылки терпкого кроваво-красного вина и отточенным до совершенства движением пальцев, позвал шута к себе. Тэд соскочил со стола, повинуясь жесту. Как всегда, развязно он поплелся к королевскому ложу. Стоит отметить, что из всех придворных мужчин, только преданного шута Генрих пускал в свою кровать.
Генри окунул указательный палец в вино, потом поднял его. Розовый сок стал стекать по нему. Он поднёс палец к губам Теодора, медленно провел по ним. Приторный вкус завязал на его губах, языком Тэд слизал буйство вкуса. И король жадно припал к багровым губам Теодора.
***
Двое мужчин лежали на том же, но уже изрядно помятом месте. Рубашки у обоих были расстегнуты, брюки тоже. На одном из пальцев Теодора уже красовался один из перстней Его Величества.
Напившись до беспамятства, Теодор сказал:
- А вообще, чтобы забыть о златовласой деве, просто женись ещё раз!
Пьяный смех короля сменился серьезными раздумьями. В пьяном угаре, ассоциации о свадьбе привели его к Томасу Кромвелю, который так отчаянно хотел его сосватать с Протестантской Лигой. Встав на ноги, мало-мальски приведя себя в порядок, он громко повелевал шуту:
- Пошли за Кромвелем, дурак.
Выйдя за дверь, Теодор подумал:
«Ну, уж нет! Я сам за ним схожу! Пусть знает, как шут может стать королю приближенней всех в королевстве».
***
Тихо, почти крадясь в темноте, он подошёл к холодной постели Томаса. На тумбочке возле кровати стоял портрет короля. Теодор знал, что жены у него не было, а взрослый сын уже давно женился и живет на окраине города.
Теодор долго стоял и смотрел на спящего «секретаря» (для Тедди Томас так и оставался секретарем). Когда-то, очень давно, они были близки. Оба из бедных семей, вместе росли, ходили в одну некатолическую школу…
Вдруг, воспоминания о прошлом разбудили в Теодоре старые чувства. Ему снова захотелось запустить руки в его черные кудряшки, захотелось прикоснуться ладонью к его, поднимающейся при каждом новом вздохе, груди. Он присел на кровать и стал легонько стягивать одеяло со спящего. На нем была одета атласная бледно-розовая пижама. Тэодор аккуратно расстегнул пуговицы на ней. Скользя пальцем в воздухе, он нежно провел по рельефному мужскому торсу. Сдвинув брови вместе, он вожделенно смочил языком пересохшие губы.
Абсолютно обнажив Томаса по пояс, Теодор стал рассматривать его почти не постаревшую фигуру, он был также хорош, как и прежде.
Том, тем временем, жутко замерз, поджав ноги, чуть не спихнул Бэгвелла с края кровати. Тэдди представилась возможность дотронуться до упругих ягодиц секретаря. Желание Тэда уже стало выпирать из штанов. Он лег на кровать, крепко прижавшись к Кромвелю, обняв его, он постарался вдохнуть, как можно больше его запаха. Зарылся носом в его кудряшки. И прошептал на ухо что-то очень грязное.
Кромвель проснулся от жуткого запаха перегара и чужих объятий.
Он уже очень давно не испытывал тепла другого человека…
Чуть не подавившись тяжелым ледяным воздухом, он обернулся. Другой мужчина, лежащий в кровати, сладко улыбался, и безумно сексуально поднимал лохматые брови, соблазняя поддаться садомскому греху.
- Тэд?.. что ты тут делаешь? – первое, что произнес Томас, хотя это было не первым, что пришло ему в голову.
- А ты как думаешь? Развлекаюсь, - с трудом разделяя слова, произнес он. Тэд потянулся руками к озябшему телу Лорда, покрывшемуся гусиными пупырышками. Его пальцы были очень цепкие, Томас не сразу смог выпутаться из них.
Прижимая Кромвеля к себе, Теодору удалось развернуть его спиной, он стал стягивать податливые предусмотрительно-расстегнутые брюки.
- Да, брось ты свои шуточки, паяц! – взмолился Томми. Но его пурпурно-васильковые глаза просили продолжения, удовлетворения.
Он так давно не ощущал тепло другого тела…
***
Том встал с постели, подошел к огромному зарешёченному окну. Полностью ногой Тэд подложил руку под голову и долго всматривался в непроглядную темень на чарующий сиреневый силуэт прекрасно сложенного Кромвеля, изредка освещаемого небесными разрядами. Он совсем вымотал Теодора, всё тело у него гудело, а особенно не прошедшая со вчерашнего дня голова. Да, эта ночь была для Тэдди очень плодотворной. Покачивая головой, он произнес:
- Дорогой Томас, на фоне этой одинокой луны, ты выглядишь совсем, как вампир.
А про себя подумал:
«…Как энергетический вампир»
Никто уже очень давно не называл Кромвеля просто Томасом…
- Так что решил король? – спросил Том, серьезно глядя на своего ночного гостя.
Том уселся на просторный подоконник, поджал ноги, обняв колени. Блеснув лунным светом в своих фиолетово-печальных глазах, отвернулся к окну, уставившись на мрачные каменистые стены Тауэра.
Его объяло щекочущее чувство - ему не миновать этих окропленных кровью осужденных и потом палачей стен. Звезда зажглась над зданием, холодок прошелся по телу Томаса от подушечек пальцев на руках, до подушечек пальцев на ногах.
Его мало волновал похотливый взгляд лежащего в нескольких метрах обнаженного мужчины, который миллиметр за миллиметром осматривал его нагое, полное сил тело. Каждую вьющуюся прядь на его голове, вереницу родинок, упавших на поверхность его кожи в хаотичном порядке.
Сейчас он думал только об одном - о Генрихе. Как бы он хотел, чтобы на месте Бэгвелла в кровати лежал Он…
Он представил себе эти сцены пламенной страсти. Как губы Генри, а именно так фамильярно, про себя, он звал короля, нарочно игнорируя последнюю букву величественного имени, касаются его тонкой чувствительной шеи, как его руки скользят по грубым мужским ногам вверх, доставляя максимум удовольствия, как он жадно впивается в его горячие губы…
***
Кромвель спал глубоким сном, изредка постанывая, Теодор, с изумлением наблюдая за его манипуляциями под одеялом, решил поскорее его разбудить, насмешка всё время не сходила с его лица. Томас проснулся от удара кулаком ему в плечо.
- Проснись и пой, милорд! – растягивая последнее слово так, что получилось «мой лорд», - За тобой прислал король, - сказал улыбающийся любовник из жестоко-сладострастного сна, еле сдерживаясь, чтобы не поцеловать эту милую испуганную мордашку хранителя печати.
Том очнулся, придя в себя и вдоволь проморгавшись, пелена сошла с его глаз и мыслей. Бодро встав, заулыбавшись во все тридцать два зуба, он, не обращая внимания на Тэда, полностью разделся и облачился в свои рабочие одежды, повесив орден на грудь, взяв планшет с чистыми бумагами и перо, поторопился выйти из своей спальни, чтобы записать все поручения короля. Но уже в дверях опомнился и произнес:
- Мистер Бэгвелл, король больше не нуждается в ваших услугах, вы можете идти. Охрана, сопроводите его на улицу… - приказал Лорд, хитро улыбаясь, от чего даже морщины у него на лбу расправились.
Стражники под обе руки схватили шута. Тэд заорал, что было мочи:
- Кромвель! Неееет! Ты поплатишься за это! Слышишь? Я ещё вернууусь! Кромвель!
@темы: Генрих VIII, fanfuction, Томас Кромвель, slash, NC-17